Погода в этот раз прослезилась основательно. Плачет, словно хоронит весеннюю нашу рыбалку. Понятно, не война. Но и ощущение бедствия присутствует, словно в голливудских фильмах об Апокалипсисе. Почти пустынные улицы, резкий мегафонный голос на фоне каких-то истеричных звуков, имитирующих то ли сирену, то ли странную музыку беды, о которой сообщали из курсирующего по городу автомобиля.
Фото: Александр Токарев.
Правда уже ушли те первые дни и ночи, когда лишь ветер гулял по серым переулкам. И луна холодно глядела из черного неба на пустынное безлюдье.
Идешь сейчас на шопинг-вылазку за простой едой, приспустив маску на шею по пути до выхода в магазин, а на улицах уже оживленно, как и раньше. Отпустило…
Правда, «бабушки-старушки ушки на макушке» и другие ушлые торопыги с концепцией «только мне-мне, а на других наплевать!», всё так же, видимо, временами расхватывают то туалетную бумагу, то почему-то на лимоны переходят, а потом – сразу на имбирь.
Какая тут связь? Впрочем, тут вся ясно. Журналист «чернушник» вякнет торопливо непроверенную инфу, чтоб первым сливки слизать, и тут же – паника и ажиотаж.
Звучат на ТВ намеренно твёрдые заявления Высоких Ответственных Лиц о том, что нас в запасе полно сахара, туалетной бумаги…
И дальше следует список того, чего у нас хоть ж… ешь! Но люди, наученные эпохой Павлова, Гайдара и Чубайса, начинают тупо расхватывать именно то, чего у нас так много, строго по списку.
Первое время чай попить было не с чем. Дурни всё расхватали, наслушавшись телевизора. Подтереться, извините, было нечем. Ладно, на рыбалке и листиком приходилось да мхом. Привычные. Ну, положим, сахар в схронах не испортится, разве что жёлтыми кусками станет, там, где влажно.
Но лимоны то на завтрак, обед и ужин будете кушать, паникёры? С солью, чесноком и перцем. От такого количества чая что-то и слипнуться может… А имбирь – вприкуску, тоже три раза в день?
Потом над мешками с гречкой, мукой, кукурузной крупой и пшёнкой стаи мучной моли будут виться. Ладно, если рыбак в доме есть. Хоть на прикормку пустит. А прокисшие лимоны с имбирём – на свалку!
Ей-ей, надоела уже эта шумиха с коронавирусом. Видимо, уже начинаем привыкать и уставать. Дело, конечно, серьёзное, не шуточное, люди реально умирают. А другие, рискуя своей жизнью, борются за их спасение.
Есть и у нас жертвы. И в нашу маленькую республику, затаившуюся в низинах среди моховых болот, пришла эта болезнь. В этот раз не обошла нас беда, как обходили до этого все ураганы и опасно большие смерчи.
Но это природа. А эгоистическое равнодушие к безопасности других людей и глупость часто встречается у наших сограждан.
Завезли заразу извне два человека, с больших городов, и, не проверив своё здоровье, – сразу на работу и по прочим суетным делам. Оттого и местечко наше, где населения, что баран чихнул, прославилось дурной славой, где уже более трёхсот заболевших, пока пишу эти строки. Это по последней сводке. А сколько ещё проявится, контактирующих с теми, двумя?..
Ну, ладно, хватит о плохом. Главное соблюдать, не нарушать… В магазин юркнул с маской на носу и – обратно в норку!.. Всё бы хорошо: на работу ходить не надо, смотри по телеку и с флэшки голливудские сказки и рок-концерты да по клавишам клавиатуры компьютера щёлкай, зарабатывая удалённую денежку.
Жена классифицирует это моё занятие, как – «ж…пу протирать у компьютера». Вот так. Как денежку доставать из виртуального кошелька да реальные продукты покупать, которые укусить можно, так – это «зело борзо»! А как за компом до утра сидеть, так это – «ж…пу протирать у компьютера»… Никакой логики.
Впрочем, какая у них логика? И вообще… Это как можно у шпрот скелеты находить и доставать? Ну, позвоночники и кости. Это в шпротах-то… И жареный лук из супа вылавливать?
В нормальной водке смородину с сахаром бодяжить, чтобы получить сладкую водичку крепостью в восемь-десять градусов. Во-от, и я говорю. И рыбалку они не любят. Эх, рыбалка…
Хотя за окном и дождь моросит второй день, но так тянет на рыбалку. Можно, конечно, под покровом ночи махнуть на ближнюю реку, но это всё не то: озираться, словно вор, с удочкой в руках. Не будет радости.
Да и нечестно это и неуважительно к людям. Они ведь не знают, исходит от тебя смертельная опасность или нет. Часто и сам носитель вируса этого не знает.
А то, что у тебя на носу маска из тряпки – ни о чём не говорит и никого не спасёт, разве что военный противогаз ПМК-1 нацепить на «морду» лица.
Ну, вот опять двадцать пять!.. Всё, теперь – только о рыбалке. Это была присказка, сказка – впереди.
Как Леший голавля ловил
Это утро выдалось, надо прямо сказать, дрянь. Моросил мелкий весенний дождичек, который сам по себе ничего особо плохого не делал. Привыкшие мы уже к таким вещам. Не растаем.
Хуже всего было балансировать по раскисшей тропинке на берегу лесной реки Большой Кокшаги, увёртываясь от сучьев в дремучем чапыжнике и скользя с сырых глинистых обрывов, словно на санках.
Правда, санками была индивидуальная «пятая точка», между прочим, своя и лишь едва прикрытая тонким камуфляжем типа «берёзка». Но не это главное. Надо было ещё успевать оберегать свой углепластиковый спин от ударов, которые хрупкий карбон ой как не любит, особенно боковые удары.
Блин, как в боксе! Осталось ещё посоветовать спиннингу – от боковых нырком уходи!.. Но и это не самое плохое. Хуже всего, что рыба не брала.
Только и выдразнил из-под деревьев, лежащих на воде, одну щучку и окуня. А его, окуня, лишь с натяжкой можно было назвать горбачом.
При этом на реке всё время била какая-то явно не мелкая рыба. Но она равнодушно игнорировала мои приманки, делая мне ярко-красным хвостом «последнее прости» на грани презрения, шлёпнув по тому же кренку, словно издеваясь.
Это были голавли. И шлёпали они хвостами не, где попало, а целенаправленно в устьях ручьёв, которых было много на правом берегу.
Очевидно, до сих пор бежала из лесных калужин застоявшаяся вода обратно в реку. Эти многочисленные временные водоёмы долго ещё стояли в низинах, пока летняя жара окончательно не осушала их.
Я цеплял на оснастку свои проверенные кренки и ставил даже форелевую колеблющуюся блесну оригинальной конструкции. Эту колебалку мне прислали из Питера. И я видел её где-то в интернете как раз на фото с красивым голавлём, который и взял на эту блесну.
Фото: Александр Токарев.
Название блесны было другое, не то, что у моей колебалки, но по внешнему виду это явно была точно такая же приманка. И удивляться здесь уже не приходится. Сейчас только ленивый не копирует известные бренды, кто – в китайском подвале, кто – в московском. И – тоже на коленке, с помощью молотка, зубила и чьей-то матери…
Фото: Александр Токарев.
Весь в бороде. Нечёсаной, в сучках. Леший и есть, лесной дядька, зыбочник.Но голавли сторонились моих приманок. И это бесило ещё больше. Вот она, рыба, рукой подать… Но близок локоток, да не укусишь. И вот, выйдя к очередному ручью и его устью, вижу сидящего у ручья Лешего, который словно был закутан в бороду.
При этом Леший лениво доставал из ручья голавлей, тех самых, которые издевались надо мной совсем недавно чуть ниже по течению. Мне показалось, что он ловил их руками. Чтобы убедиться, я как можно тише приблизился к местному рыбаку и стал наблюдать за столь необычной и добычливой рыбалкой.
– Ты, парня, мне так спину просверлишь глазищами, – не оборачиваясь, захихикал вдруг Леший высоким и скрипучим голосом Георгия Милляра из сказок Александра Роу. – Ушь, хщ, хи-хи! – точно как Баба Яга.
– Садись рядом у ручья. Вон-вон из болотины бежит, метрах в пяти от меня, да лови. Вижу, пустой ты сегодня, почти без рыбы – уже без смешков предлагает рыбак, глядя на меня прозрачными пристальными глазами, в которых жила умная насмешка и открывалось бездонное параллелье с падающими звёздами, чёрным небом и солнцем одновременно. Чего только не привидится. Точно – Лешак.
Фото: Александр Токарев.
Подойдя к рыбаку, здороваюсь и заглядываю в корзину. Там елозили, сверкая серебряной чешуёй, увесистые голавли.
– Удачно у вас сегодня, а на что ловите?
– А вот на что, – Леший шлёпает по своей шее и показывает мне на ладони оглушённую муху, шевелящую лапками. – В коробке с два десятка таких уже наготове. В лесных лужах вода тёплая, застоялась.
Вот и киснет там всякая всячина да тварь водная. А мухи слетаются на запах, толкутся, жадничают, падают в воду. А их течением по ручью в реку сплавляет, где уже голавли рыщут, поджидая. Перьями шевелят в нетерпении.
– Так и шевелят, – засмеялся я.
– Да, шевелят, – строго повторил Лешак – Они у них красные, огнём пышут. Давай не гунди, время идёт. Садись, лови. Скоро перестанут, как солнце из-за туч выйдет.
– А снасть?
– Смотри.
Ким Фёдорыч, так представился рыбак, просто насадил муху на крючок и опустил в ручей, а затем начал стравливать леску с той же катушки, на которой и продавалась эта леска толщиной не менее чем 0,25 мм.
Катушка была просто накинута на сухой еловый сучок и крутилась то под движением мухи на течении, то под толчками руки Фёдорыча. Никакого поплавка и прочих тонкостей. Муха на крючке и леска – вот и вся снасть.
Едва муха выплыла из ручья на русло реки, где вода ходила кругом, как тут же ударил рыбий хвост, вскипел бурун и на леске забился тяжёлый яростный голавль – огненное перо.
Я, торопясь, соорудил подобную же снасть и, наловив мух, начал эту необычную рыбалку. Много не успел поймать: солнце выглянуло из прорехи в тучах, а потом и засияло в ярком, умытом дождём небе. Но пяток голавликов я взял, пусть и не крупных. По словам Кима Фёдоровича, самые большие рыбины с раннего утра попадались.
Какое-то время спустя я ловил здесь несколько изменённой снастью, где вместо катушки-мотовила была безынерционная катушка лёгкого спиннинга, а на леске спускался по ручью за крючком с мухой или кузнечиком прозрачный водоналивной поплавок.
Эта снасть позволяла совершать проводку по реке, если хватка голавля или другого хищника не последовала сразу на выходе из ручья.
А Ким Фёдорович, в котором я признал Лешего, действительно был местным чудаком, юродивым, немного волшебником. Лечил людей травами и заговорами. И всегда ловил рыбу необычными простыми снастями. Лишнего не брал – только себе на еду и соседям в подарок.
