Цель нашей весенней вылазки, в первую очередь, тетерева. Два с половиной охотника – это мой муж, его приятель Анатолий Николаев, в тот период охотовед Совета ВОО, а позднее более известный как член сборной команды страны по стендовой стрельбе, и автор этих строк – пока скромно только «охотничья половинка». Дополняет нашу «великолепную» четверку Людмила, любитель тихой охоты – сбора сморчков.
фото: Fotolia.com
Тогда еще не широкое Ярославское шоссе, после Загорска уже совсем узкой полосой то взлетая на пригорок, то проваливаясь в низину, через пару часов привело нашу компанию в Переславль-Залесский.
По левую руку от дороги, перед озером на холме, монастырские стены, за которыми расположился музей, чуть далее «Ботик Петра I» – «дедушки» русского флота. Но сегодня достопримечательности старинного города остаются за окном автомобиля.
Не останавливаясь, пролетаем через городской центр, еще минут сорок езды, и у деревни Погост, позднее переименованной на более благозвучное Перелески, сворачиваем к охотничьей базе Переславского хозяйства.
На базе немноголюдно, по тем временам хозяйство считалось не ближним, и того нашествия охотников, как сегодня, не было.
Вечерний «военный совет» закончился к полуночи. Выяснив, на каких полях тока, Толя, при общем молчаливом согласии, отказался от егерской помощи, ведь как никак охотовед, да и муж себя новичком на весенней охоте не считал, а мое мнение, которое, впрочем, отсутствовало, в расчет никто принимать и не собирался.
Егеря, выпив на посошок, обрадованные такой перспективой завтрашнего утра, отправились по домам. А мы, за разговорами, просидели за столом еще час-полтора.
Из ночных посиделок я выяснила, что тетерев дичь очень осторожная, крепкая на рану, с выстрелом нужно быть точнее и самое главное, первого косача – так называемого токовика не стрелять, ждать подлета других петухов.
Немного забегая вперед, скажу, что тетеревов в те годы было скорее меньше, чем теперь. Сельское хозяйство работало, химию на поля сыпали не жалея, птица травилась, и тетеревиное поголовье было не столь велико, как думается сегодняшним охотникам.
С развалом колхозов и совхозов вредное воздействие химизации на дичь, «привязанную» образом жизни к открытым местам, сошло на нет. Тетерева стало намного больше, но из обычного объекта массовой охоты в прежние времена он неожиданно «перекочевал» в разряд лицензионной, дорогой дичи.
фото: Fotolia.com
Но вернемся к охоте. Затемно, по тропинке вдоль озера, выбрались на поля. Прошлогодняя стерня, смоченная росой, не шуршала под ногами, позволяя идти тихо. Краем леса прошла пара вальдшнепов, над низиной, не дожидаясь рассвета, «кувыркался» бекас, издавая своим опереньем призывное «блеяние».Возможно, в этом повинна возросшая армия охотников, а может быть, возобладали коммерческие взгляды охотничьего руководства разных уровней.
Прошлогодний стог, о котором говорили егеря, нашли быстро. Устроившись в копне душистого сена, в предрассветной темноте с трудом различила, как ближе к лесу, на дальнем конце поля, Анатолий «завалил» остатками другого, не ко времени вывезенного стога своего напарника (моего мужа), которому из-за этого пришлось принять горизонтальное, крайне неудобное для стрельбы положение.
И скрылся за выступом леса, где начиналось следующее поле.
Из блаженного состояния, навеянного ароматами сухой травы, вывело шуршание по сену и попискивание мышиного семейства. Мое «кыш-кыш» и топанье ногами показали грызунам, что в стоге сегодня они не одни, заставив их «переселиться» на другую сторону копны.
Посветлел край неба, шумно хлопая крыльями, перед засидкой опустился косач. Темный силуэт хорошо виден на фоне желтой стерни.
Настороженно, вытянув шею, посидел пару минут, затем несмело забормотал, постепенно входя в азарт, «запел» громче, зачуфыкал, кружась, распустил крылья и хвост, сверкая белым подхвостьем в сумраке весеннего утра.
Посветлело, но помня вчерашние наставления «хозяина тока» не брать, жду подлета других косачей. Над головой зашумело, как от большущей стаи уток, но это всего лишь пяток тетеревов опустился на поле рядом с моим стогом.
Не решаясь приблизиться к токовику, петухи закружились, бормоча и чуфыкая, делая короткие перебежки навстречу друг другу, по-видимому, пытаясь произвести впечатление не только на соперника, но и на непонятно откуда появившихся пестрых тетерок.
Первому «главному» косачу подобные «эволюции» явно не пришлись по вкусу, и полный решимости навести «порядок в доме» токовик, сверкая красными бровями, ринулся в атаку.
Подпрыгивая и хлопая крыльями, цепляя друг друга клювами, не забывая поддать сопернику лапами, петухи устроили шумную заварушку перед безразличными на первый взгляд курочками, лишь изредка подзадориваемые их испуганным квохтаньем.
Постепенно ток стал смещаться от моего схорона, с выстрелом медлить нельзя. Но настолько увлекательны и завораживающи были тетеревиные «игры», что никак не могла заставить себя нажать на спусковой крючок.
Солнце взошло над деревьями, где-то у края леса «запищали» чибисы, жаворонок, поднимаясь над полем, «завел» свою утреннюю песню, прошваркал пролетевший стороной селезень, далеким тетеревиным бормотанием наполнились закраины полей.
За все утро не прозвучало ни одного выстрела. Моих напарников по охоте лирические картины весеннего утра вряд ли могли удержать от стрельбы, так что молчание их ружей можно было отнести только к охотничьему невезению.
Первыми сорвались тетерки, полетев через поле к лесу, прямо над лежачей засидкой мужа. Затем тем же маршрутом проследовал еще один косач. Чуть повременив, оставшиеся петухи пошли следом.
«Держи, тетерева сверху!» – истошно разнесся над полем неожиданно проснувшийся во мне голос добытчика. Из остатков стога появилась фигура охотника, клочки сена, разлетевшиеся в стороны, не помешали ему быстро вскинуть ружье и «разрядить» пятизарядку по пролетающим над головой косачам.
Два тетерева остались около стрелка, а третий уже у края леса вдруг резко свалился на стерню, белым подхвостьем указывая место падения.
фото: Семрна Михаила
Косачи, разлетевшись, продолжали токовать, рассевшись по деревьям вдоль полей. Как сумел Анатолий в голом весеннем лесу с подхода взять двух тетеревов, для меня осталось загадкой. Сколько мы с мужем ни старались, даже на дальний выстрел к осторожным чернышам подойти не удалось.
Собрались у последнего сбитого петуха. Добыча была только у мужа, впрочем, определенную причастность к его удаче обоснованно чувствовала и я. По словам счастливого охотника, если бы не мои «вопли», прозевал бы он тетеревов наверняка.
Или весна в том году задалась ранняя, а может быть, открытие охоты было поздним, во всяком случае, когда вечером отправились на вальдшнепиную тягу, с солнечной стороны лесные поляны «украсились» свежими листиками молоденьких березок.
Сказать, что тяга была слабая, будет неправильно, тяги не было никакой. Прошел далеко стороной только один вальдшнеп, на свою беду «заинтересовался» брошенной мужем в его сторону черной кожаной кепкой и таким нелепым образом попал под выстрел патрона с семеркой. Один трофей за вечер на три ствола.
Завтра последнее утро. Поговорив с егерями, мужчины решают идти на дальние поля. Там, по словам местных, тока всегда считались богаче, да и охотников далекие переходы обычно отпугивали.
В общем, те угодья оставались, как правило, нетронутыми. Вышли на полтора часа раньше, особенно не плутали, но тетеревиные места, действительно, оказались неблизкими, к тому же пришлось обходить несколько моховых болотин, сделавших путь значительно длиннее.
Шалашей там никто не готовил, так что засидки устроили наугад, да к тому же впопыхах, кое-как. В общем, остались без трофеев. Лишь поздним утром Анатолию удалось взять одного косача с подхода. Но это была не беда, неприятности ожидали нас впереди, когда Толя по только ему одному известным ориентирам решил вернуться на базу «коротким» путем.
Время, что мы утром добирались до «заветных» полей, было перекрыто уже на час, а мы «средней скорости рысью» старались не отстать от нашего «Сусанина», не перестающего повторять: «Охотника ноги кормят».
Возможно, «подействовали» его «заклинания», а может, пришла охотничья удача, но когда мы «форсировали» очередное моховое болотце, поросшее мелкими сосенками, со стороны Толика, ушедшего немного вперед, «грохоча» крыльями, поднялись два глухаря.
Первый после его дуплета упал, а второй пошел в мою сторону. Не задумываясь, что у меня в стволах всего лишь пятерка, ударила из нижнего и уже хотела добавить вторым, но не пришлось.
Тяжеленный темно-серый мохноногий глухарище тянет руку вниз.
Сразу прошли усталость и раздражение на «знатока» короткого пути. И хотя еще пришлось поплутать порядочно, оставшиеся километры не показались уж слишком тяжелыми, да и на базе нас ждал небольшой сюрприз: шикарное жаркое из вчерашнего тетерева со сморчками, собранными Людмилой в последний день нашего пребывания в хозяйстве.
