Ужас подошел и к моей речушке. Подошел тихо, незаметно, выжидая, выбирая подходящий момент. Подошел, когда меня не было, чтобы потом ошарашить неожиданностью и огорчить до глубины души. Нет, ее не обчистили браконьеры. Она покрыта сплошным коряжником и это ей не грозит. Она не пересохла и в ней не отравили рыбу. Но когда я наведал ее со спиннингом и увидел случившееся, то был в ужасе.
Урча от удовольствия, сглатывая слюни, со зловещей улыбкой врезаясь в живой ствол, на подходе к речке работала бензопила.
Четверо варваров, а иначе их не назовешь, выпиливали остатки лесной красоты, оставляя за собой буреломы и кучи непролазных веток.
Березовая рощица, раскинувшаяся на пригорке над земляничным ковром, куда-то исчезла.
Налившиеся спелые ягоды капельками крови краснели на резаных ранах тракторных полей.
Дорога по лесу напоминала одно сплошное изъезженное тяжелой техникой грязное месиво, по которому не то что ехать на мотоцикле, но и пешком невозможно идти.
Перед просекой высоковольтки, где еще прошлой осенью собирал белых боровичков, было все испахано гусеничным трактором и лежала груда свежеспиленных осин, со срезов которых капали слезы.
Ужас. Что это? Куда смотрит наша власть?
Рыбалка, еще не начавшись, уже была испорчена. Настроение со ста процентов упало до нуля. Я пробирался через спиленные, брошенные деревья и думал о будущем России.
Что мы оставим следующему поколению? Березовые и дубовые рощи, поля, засеянные зерновыми, и пасущиеся стада коров только на картинках или на макетах в зоопарках. Повсеместно встречающиеся деревья скоро перекочуют в красную книгу, вместе с ними и некоторые виды грибов, растущие под ними, и птицы, питающиеся их семенами и почками.
Выпадет какой-либо элемент кормовой цепочки и начнет рушиться вся цепочка, от начала до конца. Конечно, многие виды приспособятся, а те, которые не приспособятся, начнут вымирать и исчезнут совсем. А ученые будут думать, ломать голову: от чего.
Будут создавать воспроизводящие питомники и охранные бригады, но будет поздно. Не надо креститься, когда гром грянет, нужно уже принимать меры, предотвращающие этот гром. И не сложится тогда в будущем такая ситуация, когда подойдет внук и спросит: «Дедушка, а что такое опушка леса, где вы с бабушкой, как ты рассказывал, собирали землянику?»
«Ну, понимаешь, внучек. Это было так давно, что я и не могу представить, как это выглядит».
А как мы объясним своим внукам, что опята растут на пнях, а подосиновики по перелескам, а боровик в редком березняке вместе с белыми крепышами – груздями. И как объяснить, что из бересты еще наши деды плели лапти и кузовки для ягод, что на дубах росли желуди, из которых в детстве получались смешные человечки в шляпках и различные животные при помощи спичек, и что в бане парились березовыми вениками.
Сейчас ведь не ведется никаких лесопосадок, а опустевшие опушки зарастают кустами.
Речка все так же текла среди коряжника. Большой омут, раскинувшийся на повороте, не радовал глаз. Даже стайка молоди кряквы, смешно улепетывая от меня по течению, не подняла настроения. И щука, чувствуя общую атмосферу, капризничала.
Из-за расстроенных чувств, довольно много ушло времени, чтобы подобрать уловистую незацепляйку. Дома я забыл мазь от комаров и дикие твари этим воспользовались, атаковав меня всем своим полчищем, облепляя лицо, руки и больно вонзая хоботки в кожу, но я не обращал на это внимание.
Первый хищник ударил по блесне возле самых ног. Эта самая неудачная поклевка – когда щука хватает незацепляйку накоротке, это обычно всегда увенчивается сходом. На второй проводке этот же хищник снова ударил возле ног и ушел вверх по течению.
Он не хотел брать и играл с незацепляйкой, как сытая кошка с пойманной мышкой. Я забросил приманку вверх по течению, и эта щука снова стукнула при выходе приманки из воды, показав белый бок.
В других местах были точно такие же поклевки. Хищник несколько раз выходил за незацепляйкой к ногам, бил по ней, но не засекался.
Рыбалка была испорчена изначально. Настроение все падало и падало и я не смог больше находиться на речке. Уходя по той же раскисшей дороге, я с тоскою смотрел на исчезающий лес.
Неужели нет того народа, который победил фашизм?
Неужели нет народа, который бы повсеместно вышел на улицы и прекратил разбазаривание нашего природного достояния, развал нашего сельского хозяйства, развал нашего могучего государства?
