Тихо, размеренно потрескивали брошенные в костер сухие осиновые прутья, наломанные нами неподалеку от разведенного на окраине болота кострища. Ярко-красные искры, поднимаясь вверх, несколько секунд светились веселыми огоньками, а затем бесследно исчезали во мраке ночи.
По правую сторону от нас, левее деревни Кулаковка, простирались огромные карты болот, изрезанные вдоль и поперек канавами приличной глубины, которые образовались здесь еще со времен торфоразработок, проходивших в пятидесятые годы нашего столетия.
Теперь эти канавы сильно затянуло болотной растительностью, а в некоторых местах они и вовсе скрылись от глаз людей. Именно такие места таят в себе опасность.
Не заметит охотник такой топи, да и провалится в нее, ругая себя и всех за свою же оплошность. Мой товарищ по охоте — Анатолий Егорович — был еще сравнительно молодым человеком, лет так сорока, но уже с богатым охотничьим опытом.
Охоты любил всякие, но самыми любимыми были утиные, на которые он спешил вырваться, как только выдавались свободные деньки.
В одно время Анатолий Егорович даже работал егерем в тогда еще существовавшем Кривандинском охотничьем хозяйстве (теперь оно в составе Шатурского) и был на хорошем счету.
Одной из особенностей Кривандинского охотхозяйства было наличие на его территории больших и маленьких карьеров, заросших осокой, канадским рисом и образовавших отличные водные угодья для водоплавающей дичи.
В любое время охотничьего сезона здесь хорошо. Но особая благодать в здешних местах для охотников наступает осенью, когда на торфяных карьерах и болотах собирается огромное количество местной и пролетной утки.
Случается, что делают остановки и гусиные стаи, спешащие к местам зимовок. Обилие дичи влечет за собой и посещаемость этих мест охотниками.
Как только начинается осенний охотничий сезон, работы егерям прибавляется вдвое. Нужно всех приезжающих встретить, обустроить охоту и проводить домой с трофеями и добрым словом.
О периоде своего егерства Анатолий Егорович любит рассказывать, так как случались с ним за это время различные истории, и серьезные, и забавные. Вот одну такую забавную охотничью историю, но очень поучительную, и рассказал мне в ту августовскую ночь у костра бывший егерь.
— Произошел этот случай, — начал свой рассказ Анатолий Егорович, — на открытии осенней охоты. Ее тогда порядком задержали из-за пожаров в нашем районе и открыли уже в первых числах сентября.
Пригласил меня тогда председатель нашего охотобщества принять Ивановскую охотничью базу, что недалеко от Починок, и обслужить охотников, которые приедут. Предложение для меня было неожиданным. Но делать было нечего.
Ну как же тут отказать? Пусть и не мой обход, а уважить председателя надо. В общем, согласился я и накануне перед открытием охоты отправился на базу.
Увязался со мной один егерь, Колька, молодой такой парень лет двадцати трех-двадцати пяти, совсем недавно устроился работать в охотхоэяйство. Так-то он человек положительный, но случаются с ним иной раз такие казусы, особенно в тот момент, когда он под хмельком.
Так вот. Приехали мы на эту самую базу. Расположились да давай на скорую руку порядок наводить. Почистили все, помыли, пол подмели, печь затопили, чтоб дом обогреть. Все, как полагается, сделали на высшем уровне и стали поджидать первых заезжих охотников.
Сидим на лавочке возле базы и видим: председательский УАЗик на всех скоростях в нашу сторону мчится. Засуетились мы. Отчего это к нам председатель нагрянул? Может, хочет сам проверить готовность базы к приему охотников? И мы не ошиблись.
Ситуация была чем-то похожа на ту, что в известной комедии Гоголя: «К нам едет ревизор!» Только в нашей ситуации ревизорами были четыре генерала, которые уже приехали в Шатуру и находятся у своих знакомых дома и вот-вот должны к нам пожаловать.
Председатель быстро забежал в дом, осмотрел наведенный нами порядок и начал давать ценные указания: «Отведите гостей в самые утиные места, там, где скрадки стоят. И сами без дела не сидите. Стайки утиные, что на большую воду садятся, спугивайте, да так, чтоб в генеральскую сторону летели. Поняли?! И смотрите у меня, водки ни грамма! А то враз уволю. Завтра в обед приеду — ждите», — скомандовал председатель, сел в машину и, хлопнув дверью, умчался восвояси.
Сколько мы так с Колькой сидели возле дома, не знаю, но недолго. Вдруг видим — «Жигули» в нашу сторону едут. Тут мы поняли, что это те самые гости, о которых председатель говорил.
Мы-то, честно говоря, их в «джипе» поджидали, а они на видавшем виды «жигуленке» подвалили. Средних лет такие, подтянутые. Одним словом, «Ваше благородие», да и только.
А вот ружья у них были что надо! У одного, помню, «Бенелли». Красивое! Такое ружьишко только в доме на стену вешать. Музейный образец, понимаешь ли!
Подошло охотничье утро. Часа в четыре мы отвезли наших охотников к скрадкам, а сами зашли с противоположной стороны озера, для того чтобы уток нагонять на генералов.
Обычно у нас о начале первой в сезоне охотничьей зорьки световой ракетой извещают. Так вот, тотчас после ракеты началась стрельба по уткам. Слышим мы с Колькой, как наши генералы постреливают. Тут на нас некое спокойствие нашло, довольны тем, что генералам охоту устроили. А утки вокруг видимо-невидимо!
То стайки, то пары, то одиночки шныряют туда-сюда, только успевай ружье перезаряжать. К слову, в одну из таких охот я за двадцать минут пятьдесят патронов выпускал. Вот такие у нас охоты!
Как только началась стрельба, мы с моим другом решили на лодке подальше заплыть. А перед тем как сесть в лодку, Колька взял да и выпил водочки, несмотря на мои предупреждения и наказы председателя. Мол, замерз, говорит, утро-то какое зябкое.
Сели в лодку, она у нас деревянная была, я за весла, а Колька ближе к носовой части уселся. А утки вокруг нас разных мастей великое множество летает. Как только заплыли мы на середину озера, Кольку моего как прорвало: «Что мы хуже этих генералов, что ли?! Должны домой без дичи возвращаться?!».
Схватил ружье да давай по налетающим уткам палить. Я испугался, говорю: «Что ты делаешь Сейчас вовсе перевернемся тут.» А он и слушать не хочет, палит в разные стороны, да и только.
Не знаю, сколько выстрелов он сделал, да только после одного из них лодка накренилась, зачерпнула воды, и мы с моим горе-охотником за бортом оказались по самую шею в воде. Одной рукой за край лодки держимся, а от нее только одни борта видны, а другой рукой пытаемся плавательные движения совершать.
Чувствую, что ногами на чем-то плотном стоим. Выяснилось потом, что по всему центру этого озера коса проходит. У Кольки моего враз цвет лица сменился, стал какой-то фиолетовый, то ли от страха, то ли от холодной воды, время-то было сентябрьское.
Глаза как у рака вареного, того гляди из орбит вылезут. Да и у меня вид был, наверное, не лучше. Ружья наши в лодке утонули, а рюкзакам лодочные борта наружу выплыть не дают.
«Что ты наделал?! — спрашиваю его, а Колька только рот открывает, знать, сказать что-то хочет, а не получается. Потом с трудом прохрипел: «Что делать будем?»
В лодке, к счастью, плавали две обрезанные пластиковые бутылки из-под газированной воды. Как будто для нас специально припасенные. Вот и пришлось этими самодельными стаканчиками воду из лодки вычерпывать, а сами боимся и шаг в сторону сделать — вдруг с косы сойдем. Я в душе какими только словами моего коллегу не назвал.
А с него хмель как рукой сняло, черпает воду, так судорожно, быстро. Вокруг нас утки летают. Крякают пронзительно. Как будто издеваются над нами — егерями пернатые! Картина, прямо скажем, юморная.
В общем, отчерпали мы кое-как воду из лодки, добрались до берега и мелкой рысью в соседнюю деревню к одному знакомому. Может быть, переодеться даст во что — ведь мы не рассчитывали на такой разворот событий и, естественно, не взяли запасной одежды.
Переодевшись, мы поспешили к нашим генералам, а те, настрелявшись вдоволь, с вязанками уток (у каждого штук по пять — не меньше) встречают нас на полпути к озеру.
Спрашиваем их: «А чего так рано охоту закончили?» А они нам в ответ: «Отправляться пора, дела в Москве ждут». Смотрят на нас и не подозревают о том, что с нами случилось.
Попрощались мы с ними, пожали друг другу руки и пригласили их обязательно еще раз к нам приехать, на что генералы одобрительно покивали головами и дали абсолютное согласие.
Вот такая история произошла со мной однажды, а бедой всему стала бутылочка водочки. Еще раз убедился тогда, что стопка на охоте в определенный случай хороша: когда охота закончена, ружья убраны и ничего не мешает сладко расслабиться после великолепной охоты.
В противном случае эта стопка может стать причиной больших несчастий, а может быть, и трагедии. Вот так!» — закончил свой рассказ Анатолий Егорович.
